Пишет Александра Клюева
А может, и вправду, писать самой тебе смску, раз в месяц:"Да-да, я всё ещё люблю тебя. Да-да, я тебя любила." Может ты тогда перестанешь являться, приходить, цеплять к себе, на очередной крючок, и уходить. А крючок-то остаётся, да леска тянется, перетягивая город вдоль и поперёк. Пересекает лестницы моего дома, скамейки, уютные закоулочки, где-то в центре Питера, кафешки, которые "раз в полгода", и людей, которые рядом, и которые надеються.
Сколько бы я не писала, я никогда не могу выделить главное, чтобы оно резало меня, когда придёт время перечитать, и резало тех, кто что-то чувствует. Как это получается у других, кто лучше и чеснее меня?
А ты, всё же, скажи, так ничего нет, и не было? Тогда зачем твои пальцы скользили по позвоночнику, задевая каждую косточку, пронося пульсацию, по уже ослабленному в твоих руках телу, к пояснице, а губы прижимались к скулам, и ниже-ниже. Тоньше. Нежнее. Ты своими пальцами вытащил из меня уверенность, что я "вылюбила тебя", разлюбить невозможно. Ты своими пальцами оставил заметные только мне шрамы, они не заживают, понимаешь, не заживут. Они так же кровоточат, а другие руки похожи на землю. Грязно, да ранка пачкается, заболеть можно. Можешь ты кинуть в них землю, стерплю, вытерплю, переживу, за лишние пару минут, с тобой.
Мы с тобой похожи. Толи я переняла твои привычки, толи просто это общее каждый раз берёт надо мной верх, и тянет, тянет, тянет к тебе.
Как зовут твою новую? Ненавижу её имя. Такое гадкое. Ещё одна твоя любимая, моя ненавистная.
"Какой у тебя номер? Я позвоню?" - Да, конечно, набирай.
"У тебя есть мой номер? Как нет?" - Да я наизусть помню, самые простые одиннадцать цифр, самые простые.
Я помню, я столько всего помню. А вот ты потерялся в тех и этих. Во мне, в ней, и какой-нибудь другой, которая где-то там, и скорее всего с кем-то другим, но тебя это не цепляет. Просто возьми меня так же, чтобы дрожать можно было, чтобы не было от этого зазорно, а ты всё понимал, и смотрел в глаза. Я люблю твои глаза, к слову. Сделай так, чтобы пальцы не слушались, когда я пытаюсь набрать знакомые цифры на телефоне, сбиваясь, краснея от твоих вопросов.
Расплавь меня ещё раз, чтобы насовсем.
И скажи мне, так ничего нет, и не было?
Не вышло выйти из переходного возвраста без проблем, зато удалось выйти побитой забитой собакой, брошенной, забытой, одной.
Я буду улыбаться чаще, если ты попросишь, если разрешить, так же как в твоих, таять в других руках, разрешать себя обнимать, и не сдерживаться, когда кто-то другой налегает на моё тело.
Оригинал и другие работы авторы можно найти здесь.